Сергей Худиев: Читаю Харта

На сайте Правозащитного общественного движения «Правда и Вера» опубликована новая запись известного журналиста и богослова Сергея Худиева:

Читаю Харта, «Чтобы все спаслись», некоторые аргументы интересны, некоторые очевидно уязвимы.

Но мне кажется, тут надо начать с уточнения того, что вообще значит религиозный язык. Как я уже писал, люди могут желать ненавистному человеку «гореть в аду» ни минуты не веря в реальность ада — это просто довольно уродливое проявление ненависти, и все. Точно также они могут говорить о том, что кто-то отправился на небеса — ни в какие небеса не веря, просто как изъявление симпатии. В начале перестройки я читал стихотворение, как «Горбачеву снится сон, на том свете уже он», причем на том свете его встречает В.И.Ленин и выражает одобрение начатой им перестройке. Вы таки будете смеяться, но это где-то год примерно 1987, «они еще не знали». Понятно, что автор не верил ни в какой загробный суд В.И.Ленина над его последователями, а просто прибег к такому литературному приему.

В этом случае вы можете раздавать какие угодно обещания посмертного блаженства кому угодно — это просто означает «я считаю вас хорошим человеком и отношусь к вам благожелательно». Предостерегать человека от путей погибельных — значит проявлять склочный, сварливый характер. Все равно, когда его сознание навсегда угаснет, он не будет иметь претензий. Разве трудно сказать теплых слов, которые ни на что не влияют?

Другое дело, если мы верим вечное благо, которое можно обрести — или утратить вследствие решений, которые мы принимаем в этой кратковременной жизни. Люди, которые в комментах сообщают мне, что я впал в заблуждение и гублю свою душу, на мой взгляд, ошибаются — но я не могу обвинить их в зложелательстве. Если они верят что я в опасности — то как раз зложелательством было бы не сказать мне об этом.

Поэтому важно понять, в каком контексте мы говорим о рае или аде. Человек, исходящий (осознанно или нет) из того, что «закопают, лопух вырастет» может испытывать некоторое раздражение на людей, которые отказываются пообещать всем вечное блаженство — все равно же нет ни рая вверху, ни ада внизу, что вам стоит навеять сон золотой — и с симпатией воспринимать автора, который это блаженство пообещает.

Но обратимся к Харту. Он постоянно пишет о том, что грех — это плод скорее неведения, чем злой воли, и поэтому говорить о том, что человек делает выбор в пользу ада, невозможно. Например:

*Но мне представляется невозможным говорить о свободе хоть сколько-нибудь осмысленно, если не принять в качестве исходного положение, что видеть благо и поистине знать его означает для разумного духа страстно желать его и безусловно следовать ему, тогда как не желать его означает не познать его поистине и потому никогда не обладать свободой избрать его*

С этим доводом у меня возникает ряд затруднений.

1. Денница знал Бога лицом к лицу и он пал.
2. Конечно, мы не видим нашего подлинного блага явно (в отличие от денницы). Но частичное познание блага и истины уже делает нас способными делать значимый выбор с серьезными последствиями. Иначе мы должны были бы вообще отменить ответственность как таковую.
3. Люди поступают по-разному, обладая одними и теми же знаниями о благе. «Праведник народов мира» и коллаборационист могли вырасти на одной улице и ходить в ту же школу. Какие, собственно, тайны были известны Дитриху Бонхефферу, которые были неизвестны Людвигу Мюллеру (главе нацистских «немецких христиан»)? Увы, но люди могут совершать информированный, свободный, и при этом злой выбор.

Далее Харт пишет.

«Должен сказать, лично я нисколько не возражаю против того, чтобы Гитлер очистился от своих грехов и спасся, сколько бы эонов невообразимо мучительного очищения в аду для этого ни потребовалось»

Но зачем вообще какое-либо очищение в аду, если достаточно явить Гитлеру истинное благо, к которому, по природе неизбежно стремится всякий разумный дух? Достаточно сказать «Адольф, ты был неправ. Высшее благо не в торжестве арийской расы, а в том, чтобы возлюбить Бога и возрадоваться Ему во веки, и в Боге возлюбить ближнего» Тут Гитлер скажет «А! Вот оно что! Ну извините, был неправ» и тут же возлюбит Бога и ближнего.

В чем смысл «эонов невообразимо мучительного очищения в аду» если вся проблема был в том, что Гитлер не знал блага? Что ему вообще можно предъявить, если он не знал?

Более того, покаяние предполагает, что мы в состоянии опознать Бога как благо, и греха как удаление от этого блага; и что грех совершили мы сами, это был акт нашей воли, который нуждается в прощении. А если мы не видели, и не могли видеть блага, то в чем тогда нам и каяться?