Сергей Худиев: Лет, наверное, уже двадцать пять назад мы с женой приехали в Оптину пустынь. Я…
На сайте Правозащитного общественного движения «Правда и Вера» опубликована новая запись известного журналиста и богослова Сергея Худиева:
Лет, наверное, уже двадцать пять назад мы с женой приехали в Оптину пустынь. Я помню поразившее меня в этом месте чувство родного дома — хотя я был там первый раз.
Я пережил тогда, что моя Родина, в абсолютном и вечном смысле — святая Православная Церковь.
Тогда восстановление еще только шло, место выглядело еще довольно разоренным.
Потом я узнал подробнее, что это очень значимое в русской культуре место.
История его в ХХ веке показательна — этот центр молитвы, высокой мысли и культуры был опустошен, там был устроен дом отдыха, потом концлагерь (по приказу Л.П.Берии), потом, на какое-то время госпиталь, потом опять концлагерь, все было разрушено, загажено и приведено в полное запустение.
Потом Монастырь вернули Церкви, сейчас он восстановлен.
Наверное, я чрезмерно гневаюсь на людей, и мне следует быть сострадательней. Этот опыт обретения Родины — не моя заслуга, а дар Божий.
Но мне трудно не испытывать ужаса, когда люди отвергают наследие тысячи лет веры и великой культуры, чтобы славить тех, кто это наследие постарался осквернить и разрушить.
| Об авторе: |
| СЕРГЕЙ ХУДИЕВ Писатель, журналист, радиоведущий, публицист, богослов Все публикации автора »» |
Сергей Львович, а для вас новость, что у силовиков портреты Дзержинского ДАВНО висят в кабинетах?
Поколения были отрублены от этого наследия. Вы правильно написали, что надо быть к ним сострадательнее. Но поэтому ужас перед людьми и от людей не нужен.
А.Проханов― Мне кажется, что памятник Дзержинскому никто не сносил. Он все это время стоял на этом месте. Ну, снесли бронзу, снесли металл, а дух, метафизический Дзержинский стоял на этом месте и продолжает стоять. И что бы там ни было возведено — например, фонтан — это все равно будет фонтан Феликса Эдмундовича Дзержинского. Если поставят там Александра Невского, все равно это будет Феликс Эдмундович Невский. Он там стоит. Это его место, он там увековечен. Ведь на этот памятник, это место смотрит огромное количество окон с этого лубянского великолепного здания. А там за каждым окном на стене висит Дзержинский. Он правда, там на холсте или на бумаге, но он аккумулируется в этот фокус, поэтому с этим ничего не сделаешь. Пока будет госбезопасность, пока будет Россия, пока будет государство русское, Дзержинский будет стоять на этом месте. Тем более, что, видите, медленно и неуклонно, странно, неохотно и боязливо советское возвращается в наше государство. Идет медленная, ползучая советизация. Я знаю, что многие либералы скорбят по этому поводу, но это неизбежно. Для того, чтобы государство уцелело, наше государство, как и все прежние русские империи, необходимо этот централизм, необходима духовная и материальная ситуация наших рыхлых, несовершенных государственных структур, которые многие из них на ладан дышат.
Поэтому я и предложил поставить там памятник как символ возвращающейся советизации. А также, если признаться вам откровенно, с моей стороны это своеобразная шалость. Мне захотелось, как Николай Карлович Сванидзе вскипит, полный негодования, начнет кидать из-за Дзержинского в меня свои каменья. Ведь нас раза три в году посещает удивительное поветрие. Это тоже заслуживает исследования. Обязательно в апреле начинают говорить, не вынести ли нам из-за Мавзолея тело Ленина.
А от того, что православный хор Сретенского монастыря РПЦ славит НКВД , вы ужаса не испытываете? Лицемерный вы наш…
Сергей, есть же такая песня «С чего начинается Родина» Ее очень проникновенно поёт М. Бернес.
Её бы дополнить словами:
«А может, она начинается с той церкви, где мы
Увидели Бога и поняли, что в мире мы не одни» На мелодию ложатся хорошо!
А вообще вам молоко надо за вредность давать. Отписаться что ли? Надоело одно и то же.
Уберите пожалуйста последний абзац. Он как расстроенная в хлам скрипка в слаженном оркестре.
Переживания, что Вы описали, прекрасны. И для сердца православного христианина очень ценны.
Хорошо бы ими не спекулировать в отношении других людей. Было бы прекрасно, если бы эти ощущения остались важной вещью в жизни семьи, а не превратились в орудие манипуляции ближними.