Сергей Худиев: О грехе и внутреннем звере

На сайте Правозащитного общественного движения «Правда и Вера» опубликована новая запись известного журналиста и богослова Сергея Худиева:

В ленте носят скриншот некоего человека, который был уточенным интеллигентом, и практиковал неотмирные медитации, а теперь превратился в саблезубого носорога и требует срочной ядерной войны.

Носят, чтобы показать — вот до чего доводит людей вражеская пропаганда. Открою тайну — не только вражеская. Превращение махатм ганди в саблезубых носорогов я наблюдал еще с 2014 года в большом числе и в мелких деталях — и оно на всех сторонах выглядит одинаково.

Причем именно махатмы-то и превращаются особенно быстро. Можно предположить, почему.

Учение о первородном грехе говорит о том, что «Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иер.17:9) « Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, — все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека» (Мар.7:21-23)

Из всех христианских доктрин эта доступна непосредственном наблюдению. Из кого угодно, хоть из христианского подвижника, уже было вовсю сиявшего фаворским светом, хоть из утонченного интеллигента высоких идеалов, ценителя прекрасного, хоть из поклонника ахимсы и медитаций, при первой возможности вылезает клыкастое животное, жаждущее крови, недоступное ни благоразумию, ни состраданию.

Причем животное крайне наглое, своей звериностью чрезвычайно гордое и счастливое. Бывают грехи смиренные — никто не хвалится тем, что лазает по порносайтам, и не вменяет того же в священную обязанность другим. Пьяницы тоже довольно смиренные люди, а обжоры так и вовсе непрестанно сокрушаются и биют себя в грудь.

То, что люди высоких идеалов звереют каким-то особенно диким образом — воины на фронте так не звереют, как они на диванах — однако, примечательно. Я где-то читал, что люди с высокой самооценкой более склонны к жестокости, потому что им надо оправдать себя — и значит выстроить картину мира, в которой их жестокость оправдана.

Ну в самом деле — между представлением о себе как о человеке высоких идеалов, и злобой, ненавистью, жаждой крови и разрушения, которая прет из сердца, возникает сильный когнитивный диссонанс, и надо либо признавать, что я бедный грешник и по падшей природе своей склонен ненавидеть Бога и ближнего своего, либо дать позитивную оценку самой своей злобе — переименовать ее в ярость благородную и жажду справедливости. А отказываясь воспринимать свою злобу именно как злобу, человек тем самым и отказывается ее контролировать — она же уже не зверь, которого надо удерживать на цепи, а благородное пламя негодования на злодеев, которых надо справедливо стереть с лица земли, и пусть оно только сильнее разгорается.

Поэтому ненависть и кровожадность еще и требует себе поклонения; они сакрализируются, их вменяют в священный долг.

Но в реальности-то богооткровенное христианское учение побуждает признавать реальность внутреннего зверя, и противиться ему, и искать помощи Божией против него. Именно эту битву призван вести христианин, «до крови сражаясь, подвизаясь против греха» (Евр.12:4)

Потому что вы не сможете взять зверя с собой в рай. Вы либо избавитесь от него, либо бы ни в какой рай не войдете. То, что ваш зверь «благородный» и «справедливый» не имеет отношения к делу. Он у всех «благородный» и «справедливый».