Сергей Худиев: О покаянии

На сайте Правозащитного общественного движения «Правда и Вера» опубликована новая запись известного журналиста и богослова Сергея Худиева:

Перечитывая историю обращения Савла, я подумал, как по-другому в ней выглядит покаяние. Обычно люди каются в обидных мелких слабостях, о которых не хотят, чтобы кто-нибудь узнал, кроме исповедника — чем-то, чем невозможно гордиться, в какой-нибудь стыдной тайной невоздержанности, от которой не страдает никто, кроме самоуважения грешника.
Савл был обличен и раскаялся в том, что было, в его глазах, и глазах его ближних, глубоко правильным, должным, справедливым, предметом гордости и самоуважения. Он был ревнитель веры отцов, верный сын своего народа, уважаемый и признанный последователь своей религии — первосвященник не стал бы давать рекомендательных писем кому попало, да и христиан Савл преследовал явно не в одиночестве — кто-то явно должен был находиться под его командованием, и непосредственно хватать и влачить в темницу.
Он решительно боролся с тем, что он видел как опасную и кощунственную секту, он бился за свой народ и за Бога своего народа — как предсказывал Господь, «наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Иоан.16:2)
В общем, Савл совершал то, в чем видел свою гражданскую и религиозную обязанность, и если бы вместо того, чтобы преследовать христиан, он бы, скажем, сидел бы себе под деревом и читал, он счел бы себя изменником своему долгу.
Иисус обличил его не в чем-то мелком и стыдном — а в том, что было очень большим, важным, достойным, фундаментальным для его идентичности и его места в жизни.
Его бывшие друзья и соратники отнюдь не подумали, что он обратился от зла к добру и его надо с этим поздравить — напротив, сочли его крайним мерзавцем: «истреби от земли такого! ибо ему не должно жить» (Деян.22:22)
То есть покаяться — это иногда отвернуться от того, что ты (и твои) считали священным долгом. И тебя за это, мягко говоря, не похвалят. Настолько, что бывшему Савлу пришлось искать защиты у римского Кесаря. Который, впрочем, его в итоге казнил.