Юрий Скиба: Самая романтичная и… набожная профессия
Как можно свести воедино столь несовместимые качества – раскованно и рискованно мирскую фантазию со смиренным упованием на Всевышнего? Когда под ногами – не твёрдый и прочный грунт, а зыбкая стихия, готовая в любой момент поглотить тебя. Согласитесь: тут без Божьего покровительства и благословения не обойтись…
ПОЧЕМУ АПОСТОЛАМИ СТАЛИ ПРЕДСТАВИТЕЛИ «НЕЗЕМНОГО» ЗАНЯТИЯ?
Кстати, напрямую связанного с зарождением и становлением христианства. Вспомните род деятельности первых апостолов Иисуса Христа – отнюдь не самый распространённый и почитаемый в тех местах. Более того, потенциально угрожающий власть имущим своей мобильностью, самоуправляемостью, каждодневной привычкой к опасности и расчётом только на себя да плечо соратника. Именно эта «неуправляемая» среда рождала бродяг, пиратов, изгоев общества и… революционеров, в том числе духовных.
Да-да, именно таковых, поскольку, связывая людность разных частей света хозяйственно-культурными нитями, они невольно превращались в миссионеров, разнося повсюду Слово Господне. Вдумаемся: разве Благая Весть стала бы в короткий исторический срок – за несколько-то столетий! – достоянием ВСЕГО человечества, распространяйся она с самого начала в инертной, малоподвижной массе, скажем, земледельцев либо ремесленников? Очевидно, выбор Спасителем профессиональной принадлежности Своих учеников далеко не случаен, являясь дальновидным Промыслом Небес на ОПЕРАТИВНОЕ превращение Новозаветного учения в мировую религию, где «нет различия между иудеем и эллином, потому что один Господь у всех» (К римлянам, 10:12).
Небось, вы уже догадались, что речь пойдёт о наиболее «мокрой» специальности из всех возможных, отмечающей 24 сентября «фирменный» праздник – Всемирный день моря. Автор этих строк, проработав несколько лет в научно-исследовательском флоте, убедился: у КАЖДОГО бывалого «морского волка», независимо от его отношения к религии, есть некий талисман (нательный крестик, иконка, духовного содержания открытка и даже просто стилизованный под изображение храма брелок), связывающий его с Высшими Силами, даже если они не ассоциируются в сознании владельца с Богом. Вначале немало дивился столь «нелогичному» увлечению коллег, в обыденной жизни весьма мало напоминающих церковных прихожан. Понять его сущность помогло происшествие, едва не закончившееся плачевно для экипажа нашего судна «Каллисто».
КОГДА МОЛИТВА ПРИХОДИТ САМА
Как считаете, чего особенно следует опасаться в рейсе – шторма, тайфуна, цунами с устрашающим «девятым валом» под стать одноименной картине И. Айвазовского? Того, что частенько случается после них… Океан будто свихнулся: развороченные ураганным ветрогоном гигантские – наравне с мостиком – волны крутохолмовыми валами неистово набрасывались на судно, напрочь покрывая нижнюю палубу пенистыми потоками, рвущимися в задраенные люки и иллюминаторы. Получив очередную порцию купели, теплоход на какое-то мгновение превращался в подобие подводной лодки, которая то всплывает на поверхность, то погружается в пучину – на поверхности оставались лишь палубные надстройки. Но страшнее всего становилось, когда вода отступала, полностью оголяя корму: винт начинал с жутким свистом рассекать воздух, наполняя угрожающей дрожью каждый корабельный закуток…
Восьмибалльный шторм зверствовал третьи сутки, ежеминутно угрожая превратить нас в корм для рыб. Все члены экспедиции – и экипаж, и научники – вконец устали от разгула стихии. Даже свободные от вахт и поточных обязанностей – от капитана до юных лаборанток Института биологии моря, изучавшего кораллы в тропической зоне Тихого океана, – не имели возможности ни поесть горячего, ни поспать. Палуба и переборки постоянно менялись местами, не позволяя готовить первые блюда, как и отдыхать в «кувырковом» режиме.
Сложнее других доводилось машинной команде – от неё зависела жизнь всех «каллистян»: пока работал двигатель, наш плавучий дом «держал» волну, питая надежды на спасение. Что случилось бы в случае приступа механического сердца, не хотелось и думать: лишённое хода и неотвратимо повёрнутое бортом к волнам, судно тотчас перевернётся. Посему мотористы и механики во главе с «дедом» (стармехом) практически не покидали машинное отделение, только урывками вываливаясь оттуда, дабы глотнуть свежего воздуха, плеснуть на голову ведёрко воды и спешно перехватить чего-то съестного. На них в полном смысле слова молилась остальная часть путешественников…
СОН КАК ЯВЬ
Удивительно, однако опасность не ощущалась: все чувства настолько притупились, что хотелось одного – скорейшего завершения происходящего ужаса. Чем угодно! Поэтому, когда в начале четвёртых суток шторм начал стихать, измученные экспедиционники, кроме вахтенных, повально уснули, решив, что «старая с косой» наконец-то отступила. А она, оказывается, «под занавес» приготовила нам особо изощрённое испытание. Не успев, как следует, насладиться спокойствием – на море и в воздухе, вдруг почувствовал подползающий неведомо откуда страх. В совершенно умиротворённом окружении нарастало нечто таинственно угрожающее. Проявилось оно непостижимым увеличением бортовой качки… при едва ли не полном штиле и отсутствии видимого волнения.
Собственно, волны продолжали «гулять» океанской пустыней, но были внешне такими смирными, ласково убаюкивающими. Странным было лишь то, что они казались сущими близнецами – и по высоте, и по длине, и по интервалам между собой. Накатываясь на судно сбоку с постоянством часовых стрелок, они всё ощутимее раскачивали теплоход, превысив наибольшие штормовые показатели. Ужас охватил всё естество: «Конец! Тонем!» Почувствовав, что корабль вот-вот перевернётся в обратную от борта, где располагалась моя каюта, сторону, рванулся к иллюминатору, лихорадочно пытаясь открыть его и протиснуться наружу. Но тут «Каллисто», на миг застыв чуть ли не в горизонтальном положении, смачно «крякнул» оголённым винтом и тяжело качнулся назад. Описав дугу в полнеба, я с нарастающей скоростью понёсся в бездонный омут. «А-а-а!!!» – вырвался из глотки истошный вопль и… разбудил крикуна.
ВОЛНА-ЗАПАДНЯ
Рука и впрямь судорожно сжимала обод полуоткрытого иллюминатора. А за ним – хотя и не такие трагические, но всё же весьма тревожные колебания «небо – море». Напарник по каюте был уже на ногах и, торопливо натягивая штаны, толкнул меня: «Подъём – водная тревога!»
Очумелые от недавнего перенапряжения и едва отдохнувшие, «каллистяне», тем не менее, живо собрались на корме: очевидно, не меня одного встревожила подозрительная качка. Впрочем, кое-кто старался держаться спокойно: мол, обычная мёртвая зыбь – нередкая последовательница сильных бурь. Однако старпом решительно упредил готовое, было, сорваться с уст коллег неудовольствие жёстким внушением.
Сводилось оно к следующему: нельзя обманываться внешней безвинностью «тихого шторма» – он губит судов не меньше, нежели мощный тайфун! Не в последнюю очередь – именно благодаря своему коварству. На чём, в частности, за пару лет до нашего рейса попались моряки новейшего отечественного сухогруза-великана «Тикси». Ночью, как и ныне, когда большинство команды отдыхало, вахтенные не уделили должного внимания бортовой зыби в Тайваньском проливе. Результат непростительной беспечности – жуткая трагедия: расшатанный равномерной, резонансно нарастающей «маятниковой» болтанкой, сыпучий груз резко сместился вбок, продавив поперечные трюмные переборки. Судно получило невосстановимый крен и перевернулось. Спастись никому не удалось…
Впрочем, не намного «слаще» и килевая зыбь, особенно для судов с ослабленным либо повреждённым продольным корпусом. Ведь равномерные напряжения на него в связи с «провисанием» центра конструкции между волнами-близнецами угрожает разламыванием корпуса. Что неоднократно случалось, в частности, с транспортными пароходами середины ХХ века типа «Либерти», массово производившихся в США во время Второй мировой войны для обеспечения военных перевозок. Кто даст гарантию, что подобная трагедия не приключиться с нашей «посудиной»?..
ПЕРВАЯ ЗАПОВЕДЬ МОРЯКА
Молча, сосредоточенно расходились мы по рабочим местам, вмиг позабыв о недосмотренных снах, чтобы лишний раз проверить крепления корабельного снаряжения и состояние обшивки: «дикая» природа не прощает халатности!
Да и Господь благоволит прежде всего тем, кто сам не плошает, соединяя земное с небесным неразрывными физическими и духовными скрепами. Подобно моему дедушке, в годы Первой мировой войны служившем матросом на военном корабле. Когда тот подорвался на вражеской мине и быстро затонул, что не позволило спустить ни одной спасательной шлюпки, в студёной ноябрьской воде за несколько миль от берега оказалось полторы сотни человек. Доплыть к суше посчастливилось лишь немногим более десятка… Включая дедуся, тогда простого парубка из Полтавщины, мобилизованного с началом военных действий. Помогла же ему одолеть цепенящий холод, жуткую усталость и бездну морскую глубокая вера в заступничество Творца и непрестанная молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго!»
- P. S. Несколько слов о прошедшем в Святогорской Лавре Международном гражданском форуме «Люди мира». Не ставя перед собой цели проанализировать знаменательное событие, ограничусь общим впечатлением: первый, пусть робкий и не столь представительный, как бы хотелось, шаг к преодолению военного безумия на юго-востоке Украины сделан! Очередь – за вторым, третьим… Пока колокольный звон Лавры, умноженный голосами простых, здравомыслящих сограждан, не будет услышан во властных «верхах». Хотя больше склоняюсь к позиции, изложенной заместителем главного редактора издания «СТРАНА.ua» Светланой Крюковой: слова о мире должны «обрастать» соответствующими делами, опирающимися на программные разработки истинных патриотов-интеллектуалов. Иначе с нашей-то привычкой «заговаривать» самые насущные проблемы благая инициатива Церкви рискует утонуть в море очередных светских дискуссий и «разборок». Без РЕАЛЬНОГО продвижения в обезвреживании крымско-донбасской «мины».
Считаю, действенным ускорителем этого жизненно важного процесса может стать лишь МАССОВОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ «ЛЮДИ МИРА» на основе принципов, изложенных в Обращении Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего Митрополита Онуфрия к организаторам и участникам Форума: установление человеческого общения между обеими сторонами конфликта, акцентирование внимания на объединяющем начале, наконец, взаимное прощение! Пока «крысиные волки» (см. «ПиВ» за 12.09.2020) не перегрызли нам глотки…
